Райский сад - Страница 28

– Ничего не случилось.

– Конечно же, нет. И незачем было говорить.

– Я и не говорил, дьяволенок.

– Ну кто-то сказал. Ты знал, что я хотела сделать, я тебя предупредила. Где Марита?

– Должно быть, у себя в комнате.

– Как я рада, что все в порядке. Как только ты забрал назад свои слова, мне стало легче. Но лучше бы что-нибудь натворил ты, а я бы взяла назад свои слова. Мы снова стали сами собой, правда? И я ничегошеньки не убила.

– Нет.

Она опять улыбнулась:

– Вот и хорошо. Пойду позову ее. Она так переживала за меня, пока ты не вернулся.

– Неужели?

– Ну, я заболталась, – сказала Кэтрин. – Вот всегда так. Она очень мила, Дэвид. Если бы ты знал ее получше! Она была так добра ко мне.

– Ну ее к черту.

– Нет. Ты снова за старое. Вспомни. Я не хочу начинать все сначала. А ты? Все так перепуталось. Нет, правда.

– Ладно, зови. Она обрадуется, что тебе уже легче.

– Конечно, обрадуется, и ты должен поддержать и ее.

– Обязательно. Она что, тоже терзается?

– Только из-за меня. Когда я мучилась, что изменила тебе. Ведь раньше такого не случалось. Пойди, приведи ее сам, Дэвид. Ей будет легче. Хотя нет, не надо. Я сама.

Кэтрин вышла, и Дэвид посмотрел ей вслед. Движения ее перестали быть механическими, а голос стал звонче. Когда Кэтрин вернулась, она заметно повеселела, и голос звучал почти как обычно.

– Она придет через минуту, – сказала Кэтрин. – Она очаровательна, Дэвид. Как хорошо, что она с нами.

Вошла девушка, и Дэвид сказал:

– Мы тебя ждали.

Она взглянула на него и отвернулась. Потом снова посмотрела на Дэвида и, стараясь не отводить глаз, сказала:

– Простите, что заставила ждать.

– Ты прекрасно выглядишь, – сказал Дэвид, и это была сущая правда, только глаза ее были необыкновенно грустными.

– Приготовь ей что-нибудь выпить, Дэвид. Я уже выпила два коктейля, – сказала Кэтрин, обращаясь к девушке.

– Я рада, что тебе уже лучше, – сказала девушка.

– Это все Дэвид, – сказала Кэтрин. – Я все, все ему рассказала, и как это было чудесно, и он совершенно со мной согласен.

Девушка посмотрела на Дэвида, закусив верхнюю губу, и по выражению ее глаз он все понял.

– В городе было скучно. Я пожалел, что пропустил купание, – сказал он.

– Ты сам не знаешь, что пропустил, – сказала Кэтрин. – Ты все пропустил. Я хотела этого всю жизнь, и это было чудесно.

Девушка, опустив голову, смотрела в свой стакан.

– Самое удивительное, что теперь я чувствую себя ужасно взрослой. Только внутри как-то пусто… Впрочем, я всего лишь новичок.

– Итак, нас просят сделать скидку на неопытность, – сказал Дэвид и, воспользовавшись моментом, добавил весело: – Разве нельзя поговорить о чем-нибудь другом? Аномалии надоели, да и вышли из моды.

– Я думаю, это интересно только в первый раз, – сказала Кэтрин.

– И только тому, кто интересуется, а для остальных – скука дремучая, – сказал Дэвид. – Ты согласна, наследница?

– Ты зовешь ее наследницей? – спросила Кэтрин. Какое чудное, забавное имя.

– Не называть же ее госпожой или вашим высочеством, – сказал Дэвид. – Так ты согласна, наследница? Про аномалии?

– Мне всегда это казалось глупым, – сказала она. – Развлечение для тех, кому больше нечем заняться.

– Первый раз все интересно, – сказала Кэтрин.

– Да, – сказал Дэвид. – Но неужели ты станешь без конца рассказывать о своем первом заезде на скачках или о том, как ты самостоятельно взлетела в самолете?

– Мне уже стыдно, – сказала Кэтрин. – Взгляни на меня – видишь, как мне стыдно?

Дэвид обнял ее.

– Не нужно стыдиться, – сказал он. – Просто подумай, хотелось бы тебе, чтобы наша верная наследница, стоя вот тут, стала вспоминать, как она взмыла в самолете, только она одна и ее самолет, и ничего между ней и землей. Представь себе землю с большой буквы, а вокруг ничего, только ее самолет, и они могут погибнуть, разбиться вдребезги, и она потеряет и деньги, и здоровье, и благоразумие, и даже жизнь, жизнь с большой буквы, и всех нас, стоит ей только потерпеть «неудачу» – возьмем слово «неудача» в кавычки. Ты когда-нибудь летала одна, наследница?

– Нет, – сказала девушка. – Не приходилось. Но я хочу еще выпить. Я люблю тебя, Дэвид.

– Поцелуй ее еще разок, как тогда, – сказала Кэтрин.

– В другой раз, – сказал Дэвид. – Я готовлю коктейль.

– Как хорошо, что мы снова друзья и все чудесно, сказала Кэтрин. Она очень оживилась, и голос ее звучал естественно, обычно и без напряжения.

– Я совсем забыла про сюрприз, который наследница купила утром. Сейчас принесу.

Когда Кэтрин ушла, девушка взяла Дэвида за руку, крепко сжала ее и поцеловала. Они молча смотрели друг на друга. Девушка рассеянно касалась пальцами его руки. Потом сжала ее и снова отпустила.

– Слова не нужны, – сказала она. – Ты ведь не хочешь, чтобы я произнесла здесь речь?

– Нет, – сказал он. – Но когда-нибудь нам придется поговорить.

– Хочешь, чтобы я уехала?

– Так было бы разумнее.

– Поцелуешь меня, чтобы я поняла, что остаюсь не зря?

Вернулась Кэтрин с молоденьким официантом, который принес поднос с тостами и большой банкой икры в чаше со льдом.

– Вот это был замечательный поцелуй, – сказала Кэтрин. – Все видели, так что теперь можно не бояться сцен и тому подобного. Сейчас подрежут яйцо и лук.

Икра была серовато-черная, крупная, и Кэтрин осторожно переложила ее на тонкие кусочки поджаренного хлеба.

– Наследница купила тебе ящик «Бюллингер-брют» 1915 года. Вот эта бутылка уже холодная. Как, по-твоему, подойдет?

– Конечно, – сказал Дэвид. – Выпьем за обедом.

– Правда, тебе повезло, что мы с наследницей богаты и тебе ни о чем не нужно беспокоиться? Уж мы о нем позаботимся, правда, наследница?