Райский сад - Страница 19

– Не отчаивайтесь, мадам, – сказал он. – Неужели я позволил бы себе испортить вашу красоту?

– Нет, это ужасно, и никакой красоты я не вижу.

Он вытер ей голову, не снимая полотенца, принес ручной фен и, обдувая им волосы, стал зачесывать их вперед.

– Теперь смотрите, – сказал он.

Струя воздуха перебирала волосы, и постепенно из тусклых желтовато-коричневых они стали серебристо-светлыми, как у белокурых северянок. Цвет менялся просто на глазах.

– Ну, стоило ли расстраиваться? – спросил месье Жан, забыв добавить «мадам», и, опомнившись, добавил: – Мадам хотела стать блондинкой?

– Они красивее моего жемчуга, – сказала она. – Вы гений. Я была несносной.

Потом он налил в руку какую-то жидкость из кувшина.

– Я слегка смочу волосы. – Он весело улыбнулся Кэтрин и провел ладонями по волосам. Кэтрин встала и внимательно посмотрела на себя в зеркало. Лицо ее казалось еще смуглее, а волосы стали цвета коры молодой березы.

– Мне очень нравится, – сказала она. – Очень.

Она смотрела в зеркало так, словно перед ней была совершенно незнакомая девушка.

– Теперь займемся месье, – сказал парикмахер. – Месье нравится такая стрижка? Консервативно, но неплохо.

– Стрижка? – переспросил Дэвид. – По-моему, я уже месяц не стригся.

– Пожалуйста, постригите его так же, как меня, – сказала Кэтрин.

– Но короче, – сказал Дэвид.

– Нет. Пожалуйста, точно как меня.

Когда мастер закончил, Дэвид встал и провел рукой по волосам. Голове было легко и приятно.

– Пусть он сделает тебя посветлее.

– Нет. На сегодня хватит чудес.

– Ну хоть немножко.

– Нет.

Дэвид посмотрел на Кэтрин, потом в зеркало. Он был таким же загорелым, как она, и прически у них стали одинаковые.

– Тебе очень хочется, чтобы и меня выкрасили?

– Да, Дэвид. Правда. Давай попробуем. Ну пожалуйста.

Он еще раз посмотрел в зеркало, подошел к креслу и сел. Парикмахер взглянул на Кэтрин.

– Приступайте, – сказала она.

Глава десятая

Когда голубой автомобиль резко остановился на посыпанной гравием дороге и Кэтрин с Дэвидом, выйдя из машины, пошли по выложенной каменными плитами дорожке, хозяин гостиницы, сидя на террасе, просматривал «Эклэрёр де Нис», и на столике перед ним стояли бутылка вина, стакан и пустая кофейная чашечка. Он не ждал Кэтрин и Дэвида так скоро и успел подремать, но, заметив их, все же встал и сказал первое, что пришло ему в голову:

– Madame et Monsieur ont fait decolorer les cheveux. C'est bien.

– Merci, Monsieur. On le fait toujours dans le mois d'aout.

– C'est bien. C'est tres bien.

– Очень мило, – сказала Кэтрин Дэвиду. – Мы – выгодные клиенты. А что выгодный клиент ни делает, все tres bien. Ты тоже tres bien. Нет, ей-богу.

С моря в дом проникал свежий бриз, и в комнате было прохладно.

– Мне нравится твоя голубая блузка, – сказал Дэвид. – Постой так немного.

– Она точно под цвет машины, – сказала Кэтрин. – А без юбки, наверное, смотрится еще лучше?

– Без юбки всегда лучше, – сказал он. – Я выйду к старому козлу, пусть еще порадуется своим клиентам.

Он вернулся, держа в одной руке ведерко со льдом и бутылку шампанского, заказанного для них хозяином. В другой руке у него был небольшой поднос с двумя бокалами.

– Надеюсь, они поймут наш прозрачный намек, сказал он.

– Пожалуй, это лишнее, – сказала Кэтрин.

– Почему бы не выпить? Не пройдет и пятнадцати минут, как оно охладится.

– Не дразни меня. Пожалуйста, ложись, я хочу посмотреть на тебя поближе.

Она принялась стягивать с него рубашку через голову, и он выпрямился, чтобы ей было удобнее.

Когда она заснула, Дэвид встал и взглянул на себя в зеркало в ванной комнате. Он взял щетку и провел ею по волосам. Волосы не слушались и ложились только так, как их постригли. Они растреплются со временем, но цвет и стрижка все равно будут такие, как у Кэтрин. Он подошел к двери и посмотрел на спящую женщину. Потом он вошел в комнату и взял ее большое ручное зеркало.

«Вот, значит, как, – сказал он сам себе. – Ты выкрасил волосы и постригся так же, как твоя женщина, и что же ты чувствуешь? – спросил он зеркало. – Что же ты чувствуешь? Отвечай. – И сам себе ответил: – Тебе это нравится».

Из зеркала на него смотрело чужое лицо, но постепенно проявлялись знакомые черты.

«Ну что ж, тебе это нравится, – сказал он. – Тогда подчинись до конца, что бы она ни выдумывала, и не скули, что тебя соблазнили или надули».

Он еще раз посмотрел на ставшее совсем привычным лицо, его лицо, и сказал: «Тебе нравится. Заруби себе на носу. Теперь ты точно знаешь, на кого ты похож и кто ты на самом деле».

Вечером они ужинали на террасе перед домом и были очень возбуждены, но молчаливы, и им нравилось смотреть друг на друга в затененном свете лампы. После ужина, когда подали кофе, Кэтрин сказала прислуживавшему пареньку:

– Пожалуйста, возьми у нас в комнате ведерко для шампанского и поставь в лед новую бутылку.

– Мы хотим еще шампанского? – спросил Дэвид.

– Пожалуй. А ты нет?

– Отчего же.

– Ты можешь и не пить.

– Будешь бренди?

– Нет. Я выпью вина. Тебе завтра нужно работать?

– Посмотрим.

– Можешь поработать, если хочешь.

– Сегодня вечером тоже?

– Вечером будет видно. Сегодня трудный день.

Ночь выдалась очень темной, ветер, усилился, и было слышно, как он шумит в соснах.

– Дэвид?

– Да.

– Ну как ты?

– Все хорошо.

– Можно, я потрогаю твои волосы? Кто тебя стриг? Неужели Жан? Они такие роскошные, густые, как мои. Можно, я поцелую тебя? Какие у тебя нежные губы. Закрой глаза.

Он не закрыл глаз, но в комнате было совершенно темно, и высоко в соснах гулял ветер.